Мы сидели с Васей за кухонным столом, пили чай и разговаривали. Было раннее утро, Вася перед работой заехал ко мне за сварочным аппаратом. Гость шумно размешивал чай и рассказывал о функциях своего нового телефона.
И в этот момент он зазвонил.
“Во, моя звонит!”, — гордо произнёс Вася и включил громкую связь. Вероятно, чтобы похвастаться и динамиком телефона, и наличием подруги.
— Аллё, Смольный слушает, — самодовольно сказал Вася. — Хорошо меня слышно?
Качество звука действительно было высочайшим.
— И тебе аллё, — прогремела незнакомка на всю кухню.
Вася посмотрел на меня c победным видом: “Чуешь, мол, какая женщина мне звонит?”. Я понимающе надул щёки.
— Ну и что ты хочешь мне сказать? — загадочным голосом спросила загадочная подруга. — И куда мы, Васенька, сегодня пойдём?
— Я пойду в гараж, — деловито заявил крепкий хозяйственник Вася.
— Ты что, приглашаешь меня в гараж? — удивилась подруга и рассмеялась. — Оригинально. В гараж при свечах?
— Не, не приглашаю я тебя. Что тебе в гараже делать. Я один пойду: жидкостя́ проверю, сварочный аппарат опробую. А свечи не надо, я свечи менял осенью.
— Ты что, будешь отмечать праздник один? С “жидкостя́ми” в гараже?? — громкая связь свидетельствовала об искреннем удивлении на другом конце беспровода.
— Какой праздник? — в свою очередь удивился Вася.
— Ну ладно, не придуривайся. Ты же хочешь меня поздравить? Какой сегодня день?
Вася надолго задумался. Похоже, он лихорадочно перебирал в памяти возможные варианты: годовщина знакомства, годовщина начала отношений, день её рождения, день рождения её сына, профессиональный праздник…
Чтобы не выдавать Васю, неполиткорректно поставившего личный разговор на громкую связь при посторонних, я быстро написал своим плохим почерком на бумажке и пододвинул её Васе: “День расстрела Чикатило”.
Растерянный Вася ухватился за листочек, как за соломинку и промямлил:
— А, да… Это… Да… День… это… расстрела Чиполлино. Кажется. Я не уверен, тут непонятно. Я не дочитал до конца книжку, чем там дело закончилось.
— Какой Чиполлино, Вася? — удивился голос. — Ты прочитал “Чиполлино”?
— Да. То есть, нет, — раздражённо буркнул он.
— Вася, — упавшим голосом сказала подруга, — ты что, пьяный?
Вася был в ступоре. Он покачал головой, но подруга не могла увидеть этого жеста.
— Вася! — воскликнула подруга. — Сегодня 14-е февраля!
— Ну… Правильно. С утра было…
— Что ну! Сегодня… день… святого…
— Трифона! — радостно закричал Вася и с облегчением расхохотался. — Трифона, да! Я по “Авторадио” вчера слушал. Сказали: “На Трифона звёзд много — весне длинная дорога”. Народная мудрость!
— Какого Трифона, Вася? Ты в своём уме?
— Ну Трифона! Мышегона. Трифон-мышегон, на дудочке играет: пи-пи-пи, ля-ля-ля. Только это не я тебя, а ты меня поздравлять должна. Я, конечно, не охотник, но я рыболов, что приравнивается, — Вася расхохотался. — Так что принять поздравления я готов. Хорошо меня слышно?
На том конце беспровода повисло тягостное молчание. Похоже, что слышно там было не очень хорошо.
Хотя нет — оказалось, что хорошо:
— Вася, ты точно пьяный. Или прикидываешься. Или издеваешься. Или… Вася… скажи… у тебя что,.. кто-то есть?
Вася молча помотал головой.
— Я так и думала, — упавшим голосом проговорила подруга. — Ну ладно, Вася, спасибо, что хоть сказал. Празднуй с ней тогда. И издевайся над ней, а не надо мной.
И повесила трубку.
Ошеломлённый Вася посидел минуту в тишине.
— Что это вообще такое? — глухо сказал он.
— Мне начинает смутно казаться, — сказал я, — что это день святого Валентина. День влюблённых: настоящих и… бывших.
— А-а-а-а, блин! Так это э́то что ли? Сегодня?? О, чёрт! И что мне теперь делать? — растерялся Вася.
— Не знаю, там, поезжай к ней, замаливай свой грех. Извиняйся. Посыпай голову пеплом — вон, в камине можешь взять. И, главное, цветов у метро ей купи. Плюс какую-нибудь мягкую игрушку в стиле “большое и розовое”. Или пупсика. Или сердцá на палочке. В стеклянной баночке.
— Вот эту вот пошлость? — брезгливо поморщился незадачливый кавалер Вася.
— У тебя, по ходу, нет выбора. Чем меньше подарок будет нравиться тебе, тем больше он понравится ей. Обратная корреляция.
— Чёрт, — тихо сказал Вася. — Чёрт.
Я развёл руками.
— И что, ты реально думаешь, что она вот ждёт от меня всего этого? — спросил Вася.
— Ты же сам слышал. Тем более, слышал в таком хорошем качестве.
— Но это же не наш праздник! — воскликнул Вася.
— Да, теперь уж точно не ваш, — констатировал я.
— Ну хорошо, — стал рассуждать Вася, — если это праздник влюблённых, а не -ого, то почему она не могла просто нормально поздравить меня сама? Я бы спохватился, встроился, поздравил бы её, и всё было бы хорошо? Вечером сходили бы с ней в какой-нибудь кабак и шабаш. Зачем из меня надо было эти поздравления клещами вытаскивать? Почему я один должен?? Не Восьмое же марта, а влюблённых. Двоих — и его, и её!
— Ты забыл, на какой планете живёшь? Обратись к Господу Богу по установленной форме, попроси переустановить прошивку у женщин, тогда и требуй справедливости.
— А что ты мне тут писал какую-то пургу? — Вася взял в руки мою бумажку.
— Не пургу, а чистую правду. Чикатило расстреляли 14 февраля. Исторический факт. Загугли.
— А-а-а, это… Вот если бы я про Восьмое марта забыл, — вернулся к рассуждениям Вася, — то вот тогда да-а-а-а, тогда я понимаю, это реальный косяк был бы. А тут какой-то паршивый Валентин.
— Восьмое марта теперь не проворонь, — посоветовал я.
— Блин, кто придумал эту фигню? Что за дела?! Кто вообще такой этот чёртов Валентин?? — Вася дал выход своему гневу, обратив его на несчастного священномученика из Умбрии.
— Не знаю, — ответил я. — Революционер какой-то, наверное.
Вася снова погрузился в свои тягостные мысли. Он встал из-за стола, забыв на нём свой телефон с отличным звуком. Хватился телефона уже в дверях.
— Вася, ты сварочный аппарат-то будешь брать? — спросил я на крыльце.
Не слышавший меня Вася посмотрел с отрешённым видом в пустоту и молча вышел за ворота.