Lege omnia in ordine aut linguam tuam elige: Francogallica — Italiana — Batava — Persica — Ucrainica — Russica — Anglica — Illyrica
Неважливий час
⏳⌛️Ми так часто хочемо, щоб час йшов швидше. Щоб скоріше прийшла п’ятниця, щоб почалася відпустка, щоб настала весна. «Ось тоді-то й буде добре! — говоримо ми. — Зараз це все дурниця, це не життя, а напівжиття, ну а ось коли…». Ми хочемо “зжмакати” час, що залишається до якоїсь умовноï межi, щоб він вже швидше минув. Галопом. На прискореному перемотуванні. Ми не насолоджуємося “неважливим” часом, не живемо в ньому, не смакуємо його.
А потім ми озираємося назад і журимося: «Ось вже рік, два, п’ять минули, а я й не відчув. Чому ж час так швидко летить?» — щиро дивуємося ми.
Так, може, він і тому так швидко летить, що ми його не цінуємо. Не цінуємо унікальні дні й хвилини, які вже ніколи не повторяться. Не цінуємо звичайний огидний осінній вечір, який вже ніколи не повернеться. Не цінуємо сірий похмурий ранок понеділка, якого вже не буде ніколи. Чуєте — ні–ко–ли.
Называя тебя папой
На безлюдной парковке в израильской Кейсарии, прямо на земле, в пыли лежал новенький мобильный телефон. Это был первый и последний случай в жизни, когда я что-то нашёл, а не потерял. Вокруг ни души. Где бюро находок, непонятно. Полиции нет. А дети маленькие, устали и проголодались — надо возвращаться в Тель-Авив, в гостиницу.
אבא
Этот навороченный для досмартфоновской эпохи телефон был включён. Находка явно принадлежала женщине, притом матери: на заставке было фото детей, да и оформлен телефон был в девчачьем стиле. Меню было на иврите. Я ткнул в “Адресную книгу”, и мне выпал список контактов. “Надо кому-то позвонить из списка, — подумал я, — и сказать, чтобы забрали телефон”. Совать свой нос в переписку, в телефон, вообще в личное пространство других людей — это отвратительно, это мерзко, это грязно, но выхода у меня не было — телефон надо было вернуть хозяйке.
Песнь песней царя Соломона
Вот живёт себе человек, всё ровно. Быт налажен. Храм построил, дворец достраивает, дом полная чаша. Под ногами Ровоамчик бегает и две милые дочурки в куклы играют. И жизнь насыщенная: с мятежниками разобраться, качество кедра из доставки проверить, на кредиторов городá переоформить. С утра суд провести, после обеда с царицей Савской ребусы поразгадывать, вечерком мудрости позаписывать. И, кстати, псалмы кто сочинять будет — Пушкин? Плотный график, в общем, у человека.
👰🏻 А во дворце 700 наложниц и 300 жён (в чём, кстати, разница?). Тысяча женщин, короче. Чтобы с каждой из них поужинать, 2 года и 9 месяцев надо, и это без выходных и праздничных дней. А если суббота выходной, то больше трёх лет! Поговорил с одной, забыл про 999 других.
— Ты, Роза, подкладывай хумус-то себе, — говорит, к примеру, Соломон своей 883-ей жене за ужином. — И рибку бери. Поухаживать за тобой? Ливанский хумус, свежайший. Только с ринка.
— Я не Роза, я Фамарь. Continue reading
Nu — een foxterriër
👆 klikbaar
Vroeger — een classy uitzicht, sober verheven lettertype, mooie afbeeldingen van de stadhuizen van de provinciehoofdsteden.
Nu — een mini-stripboek, een primitief kinderlijk lettertype, de Kiekeboes, Suske en Wiske. En niets anders.
Vroeger diende het bouwkundige patrimonium als het symbool van ons land. Nu — een foxterriër.
Van motief veranderen? Akkoord, maar… wat vertegenwoordigt België het best? Wat is het beste voorbeeld van het nationale erfgoed? Niet in de ogen van de anderen, maar voor onszelf?
De Koning, dacht ik. De koninklijke familie, dacht ik. De voormalige koningen vanaf Leopold I. De kunstenaars? De schilders (Rubens, van Dyck, van Eyck, Bruegel, Ensor) of hun werken? De schrijvers (De Coster met Tijl Uilenspiegel, Maeterlinck,..)? Jacques Brel? Victor Horta? Onze mooie steden met hun kathedralen? Typische huizen? Monumentale belforten? Gezellige begijnhoven? Kastelen? De Grote Markt van Brussel? Het Justitiepaleis? De Citadel van Namen? Brugge en andere mooie steden? Het carnaval van Binche? Wafels? Bier? Chocolade? Frieten?
Nee. Blijkbaar, vanaf nu een hond en de raket van Kuifje… ↓
«Il y a une association entre la liberté d’expression et la liberté de penser»
«Nous allons vers des temps d’affadissement de la parole et donc d’affadissement de la pensée»
«On peut plus dire à une femme qu’elle est belle parce que c’est la réduire à son apparence alors qu’il faut la rassurer sur le fait qu’elle a une âme»
«La mémoire elle-même est aujourd’hui un péché originel»
«Soyez attendris par les temps qui nous menacent»
Orateur: Maître Marc Bonnant, membre du Jury de la Finale du Concours romand d’éloquence 2023.
Université de Genève, Faculté de droit, le 20 avril 2023
Source originale et intégrale: https://youtu.be/SlZaogyEM1c
Compilation et sauvegarde: André Kobzar
Отцу на работу
☎️ В безжалостном к частной жизни человека Советском Союзе была такая кара для проштрафившихся школьников — “звонить отцу на работу”. В этой фразе было страшно всё: “звонить” — нечто канцелярское, с пронзительным звуком телефона и казённостью обстановки; “отцу” — не доброй матери, а злому отцу; “на работу” — в Святая святых советского человека: на Ра-бо-ту. И такой звонок на работу предполагал не разговор со злым отцом (его банально можно было вызвать в школу), а с ещё более злым начальником отца, а это в сто раз страшнее. Хуже такого звонка было только исключение из школы или смерть. В общем, это был край.
— Ну всё, ребята, я пропала, — прямо с порога выдохнула моя коллега Клавдия Петровна, зайдя утром в отдел. — Что делать, не знаю.
Параллельно с учёбой в МИУ я работал в конструкторском отделе проектного института ГипроНИИ на улице Генерала Белова. На бумаге работал чертёжником (при полном неумении чертить что-либо, кроме прямой линии), а в реальности грузчиком, курьером, преподавателем английского для начинающих, первооткрывателем единственного на этаж компьютера, а также, благодаря умению держать язык за зубами, агентом по особым поручениям: личным и очень личным типа покупки и доставки цветов дамам сердца. Я был кем-то средним между Фигаро, Швейком и шахназаровским курьером Иваном. Работа в режимном институте приносила не только приличные деньги для студента, но и регулярные продуктовые заказы, что в голодном социалистическом 1990-м было поважнее бумажных рублей-фантиков.
— Что случилось, Клавдия Петровна? — обступили мы коллегу. Continue reading
Закрытая комната
🏡 В нашем большом прекрасном доме много комнат. Большие, поменьше и совсем крошечные. В принципе, комнат-то не должно было быть — но так уж сложилось, что мы сами возвели стены и перегородки разной высоты. Никакого особого смысла в комнатах нет, дом-то всё равно один на всех. Но комнаты есть.
В каждой комнате дома живут люди. Очень разные. Кому-то нравится комната, в которой ему случилось оказаться, кому-то не очень, и тогда он переезжает в другую. Или в третью, или в пятую — дом ведь общий, и двери между комнатами по большей части открыты или приоткрыты — выбирай.
Самая большая комната нашего дома не очень удачно расположена, и она не самая тёплая, но зато она просто ГИГАНТСКАЯ — места хватит всем.
День расстрела Чиполлино
Мы сидели с Васей за кухонным столом, пили чай и разговаривали. Было раннее утро, Вася перед работой заехал ко мне за сварочным аппаратом. Гость шумно размешивал чай и рассказывал о функциях своего нового телефона.
И в этот момент он зазвонил.
“Во, моя звонит!”, — гордо произнёс Вася и включил громкую связь. Вероятно, чтобы похвастаться и динамиком телефона, и наличием подруги.
— Аллё, Смольный слушает, — самодовольно сказал Вася. — Хорошо меня слышно?
Качество звука действительно было высочайшим.
— И тебе аллё, — прогремела незнакомка на всю кухню. Continue reading
Полдня на Марсе
— А сразу нельзя?
— Нет, сразу нельзя. Запаситесь терпением, процедура оформления вида на жительство займёт не меньше трёх месяцев. Пока диппочта уйдёт в Брюссель, пока то да сё, — Генеральный консул Бельгии в Москве развёл руками. — ВНЖ быстрее не делается.
Король бельгийцев Альберт Второй строго смотрел на меня с портрета над головой консула, словно подтверждая слова своего сановника. Королева Паола на соседнем портрете тоже была строга и непреклонна.
— В общем, у вас три месяца свободного времени, — подытожил консул. — Насладитесь Россией перед отъездом.
Прекрасный совет. Наслаждение продолжается! Но эти три месяца надо что-то есть, каждый день из этих трёх месяцев. Нужно как-то срубить деньжат — быстро и без обязательств. Мне же только три месяца перекантоваться.
Я вернулся из посольства домой и развернул газету. Хрестоматийное “разгружать вагоны”? Таких объявлений не было. Вариант устроиться грузчиком в ближайший овощной не вариант — там конкурс, как в театральный вуз, да и конкуренты в рыло двинут. За “Гербалайф” в рыло тоже двинут, но уже клиенты, а рыло у меня всё-таки одно, хотелось бы поберечь.
Мои раздумья прервал звонок в дверь. Кого там ещё чёрт принёс?
Continue reading
Дух Рождества
В моём селе есть прекрасная традиция. В течение почти всего декабря, с 1-го по 24-е, люди ходят друг к другу в гости. Перед Первым Адвентом жителям рассылается календарь, в котором отмечено, какой дом и какая семья сегодня приглашает к себе односельчан. На улице перед этим домом накрываются столы, зажигаются огни, кто-то добавляет рождественские украшения. С 19:00 любой желающий может прийти к дому, на котором горит гирляндой сегодняшнее число, угоститься супом, раклетой, сосисками, глинтвейном, вином и сладостями.
И главное — пообщаться.
Отрывок из адвентовского календаря.
Не важно, знаком ты с хозяевами или нет. Если не знаком, то как раз и познакомишься — тебе будут рады и хозяева, и гости. Если задашься целью обойти все дома, то за месяц перезнакомишься с половиной деревни. И сэкономишь на ужинах. Всё это бесплатно: часть расходов берёт на себя сельсовет, а часть — сами хозяева.
Шутки, смех, спонтанные разговоры с обжигающим глинтвейном в руке: “Не видел вас раньше. А вы где живёте? — А сразу за яблочным садом. — Так вы Лёфеврам соседи будете? — Да, следующий дом. — Где раньше Штюрцеры жили? — Точно. — И что, не очень Лёфевры шумные? — О, нет, что вы, мы гораздо хуже. — Ха-ха-ха!”.
В некоторые вечера выставляются не жители, а юрлица: мэрия, школа, культурный центр, детский сад. Религиозной составляющей ноль — ни кюре, ни костёл отношения к адвентовским ужинам под открытым небом не имеют.
Если и существует “дух Рождества”, о котором все так любят говорить, то он как раз и проявляется в таком общении с людьми, которых ты узнаешь, с которыми потом будешь здороваться на улице. А вовсе не в сумасшедшем беге по шопинг-центрам и не в съедании чего-то положенного за рождественским столом.
Не дрова везёшь
Поначалу всё неплохо: входишь в автобус, водитель с тобой здоровается, улыбается даже. Приветливый такой — новички на это часто покупаются. Но потом двери закрываются и…
Газ! Тормоз! Гàз! Тòрмоз! Вираж! А теперь в двух проекциях: вираж с ускорением! Вираж с торможением! Если ты забыл Первый закон Ньютона, то живо вспомнишь.
Если у тебя слабые руки, если ты не умеешь передвигаться по поручням, как по лианам, если ты не умеешь ходить вразвалку, как моряки, широко расставляя ноги, то тебе нечего делать в женевском автобусе. Развязавшийся ботинок — главная опасность. Женские шпильки — главный враг. Continue reading
Когда стало ясно, что мы будем жить
Всякий раз, когда в трёх километрах от моего дома я проезжаю мимо неприметной виллы, где он впервые встретился с Рейганом, я вспоминаю этих двух великих людей. И когда мимо “Интерконтиненталя” проезжаю, где они на пресс-конференции дали миру понять, что ядерной войны не будет, я тоже вспоминаю те великие времена.
Versoix (canton Geneva), November 1985
Когда в 1985-м мир увидел, что русский может быть живым, свободным, открытым, доброжелательным, миролюбивым, улыбающимся и раскрепощённым человеком, а не догматиком с текстом на бумажке, не закомплексованным мизантропом, не “Мы вас похороним”. Когда стало ясно, что мы будем жить. Когда все изменения в мире были только к лучшему. Когда мир шёл в будущее, а не в прошлое. Когда пришла свобода, которую он всем нам просто взял — и подарил. Continue reading